И наконец – танки, сожженные, в окалине, с разорванными гусеницами, с пробитыми башнями: парочку \'леопардов\', десяток другой \'абрамсов\', одного такого монстра, как \'королевский тигр\'. И даже один полусгоревший вертолет, от которого остался лишь хвост и винты, отброшенные взрывом на пустырь.
– Ми пятьдесят два, – определил Сергей Чачич. – Это уже не ерунда! Это серьезно!
Посреди дороги торчала здоровенная авиабомба с маркировкой USA, до половины ушедшая в грунт. Даже с \'планшетником\' Калита предпочел обойти ее стороной. Они добрались до элеватора. Дальше дороги не было. Дальше начиналась та самая абсолютно черная стена.
Двор был холмистый. Другие дома отстояли достаточно далеко на обратном его склоне, поэтому все атаки с этой стороны Жора считал маловероятными. Ну кто сюда полезет? – спрашивал он себя в сотый раз. Разве что какой-нибудь обкурившийся сталкер. Но даже такие так далеко в Зону или Дыру не забираются. Куда им до нас. Это только мы одни сумасшедшие таскаемся по мертвому городу, ищем вчерашний день.
– Что бы это значило? – спросил Дубасов.
– Если бы я сам знал, – пожал плечами Калита, и они продвинулись вдоль стены еще немного, как раз до железнодорожного вокзала.
Здесь они обнаружили разбитые составы: один грузовой, перевозивший технику, и пассажирский, набитый трупами под завязку.
Калита заглянул в первый же вагон и отпрянул:
– Груда костей…
– Такое ощущение, что охотились не за людьми, а именно за техникой, любой техникой, – высказал своем мнение Чачич.
– А мне кажется, что им было все равно кого убивать, – сказал Дубасов и суеверно перекрестился.
– Кому \'им\'?
– Ну не знаю, – испуганно огляделся Дубасов.
Он давно уже чувствовал, что их вояж в Дыру закончится плохо. Куоркис погиб. Журналиста сгубили. Слишком много смертей. А это плохо.
– Да-а-а… – почесал макушку Калита. – Лично я ничего не понял. Но придется идти туда и посмотреть, что там за черной стеной. Вдруг там выход.
Вдруг како-то движение привлекло внимание Жоры. Даже не движение, а словно на горизонте мелькнула тень, и Жора, у которого по спине пробежали мурашки, стал смотреть туда. Потом такая же тень мелькнула на горизонте справа, но уже ближе, и на этот раз он ощутил небольшое землетрясение. Жора уже готов был позвать Калиту, как на третьем этаже противоположной пятиэтажки увидел человека, который так же внимательно изучал двор.
Жора очень медленно, чтобы не привлечь к себе внимания, поднес к глазам бинокль. Все самое плохое, философски подумал он, начинается с ерунды.
Человека в окне уже не было. Зато он, оглядываясь, бежал поперек двора. Оружия при нем Жора не обнаружил. Не было ни рюкзака, ни обычного в таких случаях котелка. А ведь сталкер расстается с котелком только при самых крайних обстоятельствах. Человек просто все бросил. Ощущение ужаса, которое испытывал сталкер, передалось и Жоре, и он посмотрел туда, куда, периодически оглядывался сталкер – на крышу пятиэтажки. Крыша как крыша – старая, прогнившая, без слухового окна. Внезапно эта крыша, которая простояла бы еще лет сто и рухнула бы только от старости, с треском просела, а пятиэтажка сложилась, как карточный домик. Клубы пыли стремительно заволокли двор.
Жора бросился к своим. Их реакция была настолько быстрой, что Жора нагнал их только через два квартала.
– Что?! Что это было?! – спросил Калита на бегу.
Жора только молча пожал плечами.
Они заняли боевые позиции на площади в здании почтамта и были готовы к бою.
– Так что это было?! – снова пристал Калита.
– Я не знаю! Я не знаю! – твердил Жора.
– Ну что?! Что?!
Там, откуда они прибежали, улицу заволакивало пылью и доносился грохот, как при артиллерийской канонаде. Несомненно, там шел бой.