– Больше ни у кого такого шлема нет, – уверенно сказал Жора. – И чего Серега поспешил?
А вдруг это не Чачич, суеверно подумал Калита. Вдруг это кто-то другой, а нас таким образом заманивают в ловушку? Они стали спускаться в котлован. Жора беспечно шел впереди. Должно быть, он не читал книгу \'Пикник на обочине\'.
– Ну все!.. – сказал Бараско в сердцах. – Теперь я свою Мартышку никогда не вылечу…
– Я пойду туда! – вдруг неожиданно для самого себя заявил Костя.
– Нет, не надо! – схватил его за рукав бушлата Бараско, – какой смысл?
– Смысл в том, что у тебя будет здоровая дочь.
– Я не хочу такой ценой, – сказал Бараско обреченно. – Я уже привык.
– К чему?
– К ее болезни.
– Но ведь ты мечтал о лекарстве и планировал, как его добыть?
– Планировал… – признался Бараско. – Я много чего планировал в этой жизни, только ничего не вышло. Жизнь неудачника.
– Не говори так, – разозлился Костя. – Ты большой и сильный.
– Я надеялся, что ты со своим \'анцитауром\' пройдешь, где угодно, а теперь сомневаюсь.
– Тем более, – с бравадой сказал Костя. – Вылечишь дочь и тебе не надо будет странствовать по времени. Живи в своих шестидесятых и в ус не дуй.
Ему вдруг стало все равно, что с ним произойдет. Зачем мы тогда так долго перлись, чтобы прийти и испытать разочарование? Костя разозлился на Бараско. Он знал, что способен на героические поступки, но не думал, что это произойдет так быстро. Внезапно \'анцитаур\' нагрелся и принялся жечь ногу. Костя вытащил его из кармана и попытался выбросить. Но \'анцитаур\' прилип к ладони и стал красным, как вареный рак.
– Костя! Не надо! – крикнул Бараско. – Стой! Не ходи туда!
Костя никак не мог избавиться от камня судьбы, он готов был кричать от боли. Каждый шаг к \'шару желаний\' стоил ему неимоверных усилий. И вдруг, когда он оказался рядом с ковшом экскаватора, \'анцитаур\' буквально \'впитался\' в кожу. Это было странное ощущение, когда камень внутри тебя. Костя не успел в нем разобраться. Но главное, руку уже не жгло, правда, на ладони вскочили волдыри, но это было не так больно. С такой болью можно было смириться. В этот момент он и увидел \'дровосека\'. Он был похож на слона, притаившегося в изломанной тени экскаватора. Костя представлял его совсем другим, с рукой в виде ковша, а не с обычным топором, на лезвии которого прилипли чьи-то волосы.
– Мне очень надо! – сказал Костя, смело делая еще одни шаг. – Мне и моему другу. Ты пропустишь нас?
\'Дровосек\' молчал. Но даже если бы он мог говорить, то ничего не объяснил, потому что не владел разумом. Он умел только убивать, а думать он не умел и по привычке приготовился, подняв топор и сделавшись похожим на сухое дерево, которое одной веткой опиралось о землю. Костя воспринял его движение в качестве разрешения пройти.
– Костя! – услышал он отчаянный вопль Бараско.
Костя не оглядываясь, махнул рукой и сделал последний шаг.



Эпилог. Дорога мертвецов
Он брел по лесной дороге. Слева за соснами виднелось поле с холмами, над вершинами которых поднимались столбы горячего воздуха, справа – густой лес. Посредине – песчаная дорога.
– Стой! – окликнули его.
Он послушно замер. В елках зашуршало, и из-за них выскочили люди в маскхалатах с новенькими автоматами в руках:
– Кто такой? Откуда идешь?
– Иду оттуда, – он неопределенно махнул в сторону поля.
– Васильев, сообщи на пост, – приказал сержант, внимательно следя за Костей, который уже устал стоять.
– Первый, первый, у нас тридцатый, – забубнил Васильев в микрофон. – Понял, есть придержать.
– Ну что? – спросил сержант.
– Приказано ждать.
– Садись! – Его бесцеремонно толкнули в плечо.
У Кости подкосились ноги, он привалился к сосне и тут же уснул.