– А ну давай колись! – вдруг сказал Бараско, когда они отошли с десяток шагов и остановились под фонарем.
– В смысле? – переспросил Костя.
– Как ты думаешь, почему они за нами гонятся?
– Понятия не имею! – позволил он себе чуть-чуть дерзости.
– Я имею! – одернул его Бараско. – А ну подними руки!
– Зачем? – удивился Костя.
– Ну подними, подними!
Пришлось Косте подчиниться. Рука Бараско уверенно полезла в правый карман телогрейки и замерла.
– Достань сам! – глядя в упор, велел Бараско.
– Что достать?
– То, что у тебя в кармане!
– Там ничего нет. Старый носовой платок.
– А ну достать!
Костя сунул руку в карман и нащупал какой-то предмет, а когда достал его, то едва не уронил на пол. Это был знаменитый хабар Бараско, камень судьбы. На этот раз он, как каракатица, окрасился в зеленый цвет.
– Как он у тебя оказался?! – грозно спросил Бараско.
– Понятия не имею… – ответил Костя, едва не плача. – На… возьми… это же твой камень…
– Ты что, спятил? – удивился Бараско.
– Как? Я не понимаю? – спросил Костя растерянно.
– А эта?.. – Бараско мотнул головой в ту сторону, куда ушла Завета. – Вы в сговоре?
– Да ты что?! В каком сговоре? – возмутился Костя.
– Слушай меня! Дело было так. Ты проболтался о камне судьбы. Перед тем, как лечь в постель, она сбегала к Сидоровичу и, я уж не знаю, как, но завладела камнем.
По мере того, как Бараско рассуждал, уверенность его падала. В конце фразы он вообще замолк и в недоумении уставился на Костю.
– Что? – поинтересовался Костя, но без надежды, что Бараско образумится.
Казалось, Бараско видит Костю впервые.
– Ты прав… – вздохнул он. – Прости… Не сходится. – Растерянно почесал затылок. – Выходит, этот камень к тебе сам припрыгал? Так, что ли?..
– Я не знаю, я его вообще не трогал, да он мне и не нужен, – и Костя в отчаянии хотел кинуть камень на землю.
Но во-первых, камень не упал, он словно приклеился к ладони, а во-вторых, Бараско рассмеялся:
– Все! Я же говорю, что ты попал. Он тебя выбрал и стал, как у нас говорится, ангелом-хранителем. На моей памяти такой случай первый. Чем-то ты ему приглянулся.
– Чушь! – не поверил Костя.
– Нет, не чушь, а грубая реальность! – отрезал Бараско. – А заключается она в том, что нам нужно уносить ноги. Теперь все сталкеры будут на нас охотиться. Так что не обессудь их и Сидоровича Ивана Каземировича заодно, потому как по их понятиям ты украл ценнейший хабар. Но от него ты избавиться не сможешь, даже если очень захочешь. Это твоя судьба. Зато и опекать он тебя будет по полной программе. Надеюсь, и мне что-нибудь от этого перепадет. А теперь уходим!
И действительно, преследователи снова были совсем близко.
– Эй! – кричал Джангер, выглядывая из-за поворота. – Ред, отдай нам своего мальчишку! Ты нам не нужен.
– А вы знаете, что у него есть? – спросил Бараско, демонстративно заряжая подствольник.
– Знаем! Поэтому и не стреляем. Отдай по-доброму!
– Берите, если сможете! – с задором крикнул Бараско.
– Мы-то сможем, но и ты не уцелеешь!
– Сидорович им хорошо заплатил, – сказал Бараско, краем глаза наблюдая, как Костя поднимается по скобам на следующий уровень. – Иначе бы они не полезли. Не дураки же они, в самом деле?!
– А еще им, видно, обидно, – сказал Костя сверху.
– В чем?
– Ну, в том, что камень ко мне пришел, а не к ним.
– Ну конечно, – с иронией согласился Бараско, в два рывка преодолевая лестницу. – Опять начал хвастать!
– Я не буду… – буркнул Костя.
Напоследок Бараско сунул \'американца\' в люк и выстрелил. Раздался взрыв, из люка пыхнуло дымом, и оттуда донеслись крики, проклятья и стоны.
Когда они выскочили на поверхность, оказалось, что стоит глубокая ночь. Если бы не Бараско, Костя вряд ли бы сориентировался по звездам.