Хочешь знать, правильно ли я тебя направила в твой колледж, - перебила догадливая шляпа. - Да уж... с тобой было особенно сложно разобраться. Но я отвечаю за свои слова, и продолжаю утверждать, - тут сердце у Гарри упало, - что ты мог бы достичь многого в \"Слизерине\"...
В животе у мальчика что-то мучительно сжалось. Он схватил шляпу за кончик и сорвал с головы. Она повисла у него в руках, линялая и засаленная. Гарри пхнул ее обратно на полку. Его тошнило.
Вы не правы, - громко заявил он неподвижной молчащей шляпе. Она не отреагировала. Гарри стал отступать, не сводя глаз со шляпы. И тут странный, горловой звук, раздавшийся из-за спины, заставил его резко развернуться.
Оказывается, он был не один. На золотом шесте возле двери восседала дряхлая птица - какая-то недощипанная индейка. Гарри уставился на нее; она ответила неподвижным мрачным взором и вновь издала горловой звук. Гарри подумалось, что птица, кажется, сильно больна. У нее были скучные глаза и, даже за то время, что Гарри смотрел на нее, из хвоста выпало еще несколько перьев.
Гарри посетила неприятная мысль: единственное, чего ему не хватает - это чтобы птица Думбльдора умерла, находясь наедине с ним. Стоило ему об этом подумать, как птица загорелась.
От ужаса Гарри закричал и отпрянул к столу. Он отчаянно озирался в поисках стакана воды или чего-нибудь подобного, но ничего не нашлось; птица, тем временем, превратилась в огненный шар, испустила громкий вопль - и в следующую секунду от нее не осталось ничего, кроме горстки пепла на полу.
Открылась дверь кабинета. С очень серьезным видом вошел Думбльдор.
Профессор, - залепетал Гарри. - Ваша птица - я ничего не мог поделать - она взяла и загорелась...
К вящему изумлению Гарри, Думбльдор улыбнулся.
И самое время, надо сказать, - ответил он. - Он давным-давно плохо выглядел; я уж намекал ему, чтобы он поторапливался.
Он хохотнул, глядя на ошарашенное лицо мальчика.
Янгус - это феникс, Гарри. Фениксы, когда им приходит пора умереть, загораются, а потом возрождаются из пепла. Смотри...
Гарри посмотрел вниз как раз вовремя, чтобы увидеть, как крошечный, сморщенный, новорожденный птенец высовывает головку из кучки пепла. Птенец был такой же уродливый, как и сгоревшая птица.
Жаль, что тебе довелось впервые встретиться с ним в день горения, - сказал Думбльдор, усаживаясь за стол. - Большую часть времени он необыкновенно красив, у него роскошное оперение, красное с золотом. Восхитительные создания эти фениксы. Они способны носить тяжелые грузы, их слезы обладают целебной силой, а еще - они очень преданные домашние животные.
Когда Янгус загорелся, Гарри от испуга забыл, зачем он здесь находится, но память немедленно вернулась к нему при виде Думбльдора, царственно восседавшего в высоком кресле за письменным столом. Светло-голубой взор пронзал Гарри насквозь.
Однако, до того, как Думбльдор успел произнести хоть слово, дверь кабинета с могучим грохотом распахнулась, и внутрь с безумным видом ворвался Огрид. На лохматой черной макушке был нахлобучен шлем. Дохлый петух по-прежнему болтался в руках.
Это не Гарри, профессор Думбльдор! - заголосил Огрид. - Мы с ним только-только поговорили - секундочки не прошло, как на того паренька напали! Откуда ему успеть, Гарри-то? Сэр...
Думбльдор попытался что-то сказать, но Огрид продолжал безостановочно, взахлеб, говорить, в ажектации размахивая петухом и посыпая пол перьями.
... ну не он это, ежели надо, я в Министерстве Магии чем хошь поклянусь...
Огрид, я...