–
Стоп! Стоп! СТОП! – вопила Ангелина. – Рон!… У тебя же оголена середина!

Гарри обернулся. Рон висел в воздухе у левого кольца, в то время как другие два оставались совершенно незащищёнными.
–
Ой!… Извините…
–
Когда ты следишь за Охотниками, то всё время смещаешься в сторону! – недовольно сказала Ангелина. – Ты либо стой в центре, пока действительно не понадобится защищать какое-то из колец, либо кружи возле них, но только не отплывай в сторону как облако – именно так ты и пропустил последние три мяча!
–
Извините… – повторил Рон. На фоне ярко-голубого неба было особенно заметно, что его лицо по цвету напоминает ветчину.
–
И, Кэтти… Нельзя уже как-то разобраться с этим кровотечением?
–
Оно всё хуже и хуже! – гнусаво ответила Кэтти, зажимая нос рукавом.

Гарри посмотрел на Фреда. Тот встревоженно рылся в карманах. Достав что-то фиолетовое, он в течение секунды внимательно его изучал, а потом, в полнейшем ужасе, резко обернулся к Кэтти.
–
Ладно, попробуем ещё раз, – сказала Ангелина. Она не обращала внимания на слизеринцев, громогласно распевавших «грифиндорцы – слабаки, гриффиндорцы – слабаки», но во всей её позе чувствовалась явная скованность.

Не прошло и трёх минут игры, как снова раздался свисток Ангелины. Гарри, как раз успевший заметить Проныру, кружащего у противоположных колец, ужасно расстроился.
–
Что на этот раз? – раздражённо спросил он у Алисии, которая оказалась к нему ближе всех.
–
Кэтти, – коротко ответила та.

Гарри повернулся и увидел, что Ангелина, Фред и Джордж со страшной скоростью мчатся к Кэтти. Гарри с Алисией тоже полетели к ней. Похоже, Ангелина остановила игру вовремя: белая как мел Кэтти была вся в крови.
–
Ей надо в больницу, – сказала Ангелина.
–
Мы её отведём, – с готовностью отозвался Фред. – Она… э-э… по ошибке приняла козинак-кровопуск…
–
Ну всё, без Отбивал и Охотника играть не имеет смысла, – хмуро бросила Ангелина, когда близнецы стремительно полетели к замку, с двух сторону поддерживая ослабевшую Кэтти. – Пошли переодеваться.

Они потащились к раздевалке. Слизеринцы продолжали распевать свою идиотскую песню.
–
Как прошла тренировка? – холодно осведомилась Гермиона, как только Гарри и Рон через отверстие за портретом вскарабкались в гриффиндорскую гостиную.
–
Тренировка прошла… – начал Гарри.
–
Хуже некуда, – бесцветным голосом закончил Рон, падая в кресло рядом с Гермионой. Та внимательно посмотрела на него и на глазах начала оттаивать.
–
Ну, это же первый раз, – утешила она, – ясно же, что нужно время, чтобы…
–
А кто сказал, что это было из-за меня? – огрызнулся Рон.
–
Никто не сказал, – испугалась Гермиона, – просто я подумала…
–
Что я обязательно окажусь никчёмным игроком?
–
Нет, конечно, нет! Просто ты сказал, что тренировка прошла хуже некуда, вот я и решила…
–
Мне некогда! Мне надо делать домашние задания! – грозно выкрикнул Рон и, топая ногами по ступенькам, отправился наверх, в спальню. Когда он скрылся из виду, Гермиона повернулась к Гарри.
–
Что, он и правда настолько плох?
–
Нет, – соблюдая лояльность, ответил Гарри.

Гермиона подняла брови.
–
Конечно, он мог бы играть и получше, – добавил Гарри, – но ведь, как ты сама сказала, это всего лишь первая тренировка…

В тот вечер ни Гарри, ни Рону не удалось сильно преуспеть в выполнении домашних заданий. Гарри знал, что Рон всё время думает о том, как он опозорился на тренировке, а у него самого постоянно вертелась в голове дурацкая припевка: «грифиндорцы – слабаки»…

Всё воскресенье они просидели в гостиной, зарывшись в учебники. Комната сначала была полна народа, потом опустела. Опять стояла отличная погода, и гриффиндорцы в большинстве своём гуляли во дворе, торопясь насладиться, быть может, последним погожим днём. Незаметно подошёл вечер. У Гарри было чувство, будто кто-то целый день старательно бил его мозг о черепную коробку.
–
Знаешь, наверно, всё-таки надо постараться хотя бы часть домашних заданий выполнять на неделе, – пробормотал Гарри, когда они с Роном наконец покончили с длиннющим сочинением по деанимационному создавальному заклятию для профессора Макгонаголл, и в полном отчаянии перешли к не менее длинной и трудной работе о многочисленных спутниках Юпитера, которую задала профессор Зловестра.
–
Да уж, – Рон потёр покрасневшие глаза и бросил в камин пятый испорченный лист. – Слушай… Может, попросим у Гермионы её работу? Просто посмотреть…

Гарри взглянул на Гермиону. Она сидела с Косолапсусом на коленях и весело болтала с Джинни, а перед ней в воздухе быстро мелькали спицы, вязавшие бесформенные носки.
–
Нет, – сурово произнёс он, – ты и сам понимаешь, что она не даст.

Они работали дотемна. Толпа, набившаяся в гостиную к вечеру, медленно, но верно редела. В половине одиннадцатого к Гарри и Рону, зевая, подошла Гермиона.