–
Кажется, пора спать, - зевнув, сказала миссис Уэсли.
–
Ещё нет, Молли, - отозвался Сириус, отодвигая пустую тарелку и поворачиваясь к Гарри. – Знаешь, я на тебя удивляюсь. Почему ты ничего не спрашиваешь о Вольдеморте?

В мгновение ока атмосфера в кухне коренным образом изменилась. У Гарри в голове сразу возникла ассоциация с внезапным появлением дементоров: там, где ещё секунду назад царила сонная безмятежность, повисло тревожное, испуганное напряжение. При упоминании Вольдеморта по столу пробежал ропот. Люпин, собиравшийся отхлебнуть вина, замер и медленно, с настороженным видом, отпустил кубок.
–
Я спрашивал! – возмутился Гарри. – Спрашивал Рона и Гермиону. Но они сказали, что нам пока нельзя принимать участие в работе Ордена, и…
–
И они были совершенно правы, - перебила миссис Уэсли. – Вы ещё слишком малы.

Она сидела, выпрямив спину, впиваясь пальцами в подлокотники. На её лице не осталось и следа дремоты.
–
С каких это пор для того, чтобы задавать вопросы, необходимо быть членом Ордена? – осведомился Сириус. – Гарри целый месяц, буквально как в тюрьме, сидел у муглов. Казалось бы, он имеет право знать, что произошло за это время…
–
Минуточку! – завопил Джордж.
–
Почему на его вопросы можно отвечать, а на наши нет? – сердито выкрикнул Фред.
–
Мы весь месяц пытались из вас хоть что-нибудь выудить! А вы не ответили ни на один даже самый паршивенький вопросик! – крикнул Джордж.
–
Вы слишком юны, вы не входите в состав Ордена, - запричитал Фред противным высоким голосом, как это ни ужасно, до боли похожим на голос матери. - Гарри вообще несовершеннолетний!
–
Я не виноват, что вас не посвящали в дела Ордена, - спокойно сказал Сириус, - так решили ваши родители. А Гарри, если уж на то пошло…
–
Не тебе решать, что хорошо для Гарри, а что плохо! – воскликнула миссис Уэсли, и на её обычно добром лице появилось весьма опасное выражение. – Забыл, что сказал Думбльдор?
–
Что конкретно? – вежливо, но с интонацией человека, готового к сражению, поинтересовался Сириус.
–
То, что Гарри не нужно рассказывать больше, чем ему следует знать, - миссис Уэсли особенно подчеркнула два последних слова.

Головы Рона, Гермионы, Фреда и Джорджа поворачивались от Сириуса к миссис Уэсли и обратно, как на теннисном матче. Джинни стояла на коленях среди забытых пробок и с открытым ртом следила за разговором. Люпин не сводил глаз с Сириуса.
–
Я вовсе не собираюсь рассказывать больше, чем ему следует знать, Молли, - отчеканил Сириус. – Однако, поскольку именно Гарри был свидетелем возвращения Вольдеморта (все сидящие за столом снова содрогнулись), он больше, чем другие члены Ордена, имеет право…
–
Гарри не является членом Ордена Феникса! – возразила миссис Уэсли. – Ему всего пятнадцать, и он…
–
…и он видел не меньше, чем другие члены Ордена! – вскричал Сириус. – А то и побольше.
–
С этим никто не спорит! – миссис Уэсли повысила голос. Её пальцы, по-прежнему впивавшиеся в подлокотники кресла, сильно дрожали. – Но он, тем не менее, ещё…
–
Он не ребёнок! – раздражённо оборвал её Сириус.
–
Но и не взрослый! – миссис Уэсли раскраснелась от гнева. – Пойми, Сириус, он – не Джеймс!
–
Спасибо, Молли, я прекрасно знаю, кто он, - ледяным тоном ответил Сириус.
–
Я в этом не уверена! – воскликнула миссис Уэсли. – Иногда, когда ты с ним говоришь, создаётся впечатление, будто ты думаешь, что получил назад своего лучшего друга!
–
А что в этом такого? – вмешался в разговор Гарри.
–
Только то, Гарри, что, как бы сильно ты ни походил на своего отца, ты – не он, – не отрывая взгляда от Сириуса, сказала миссис Уэсли. – Ты ещё школьник, и те, кто за тебя отвечает, не должны забывать об этом!
–
Ты хочешь сказать, что я безответственный крёстный? – вскинулся Сириус.
–
Я хочу сказать, Сириус, что ты склонен к необдуманным поступкам. Потому, собственно, Думбльдор и велел тебе сидеть дома и…
–
С твоего позволения, мы сейчас не будем обсуждать то, что мне велел Думбльдор, - процедил Сириус.
–
Артур! – воскликнула миссис Уэсли, порывисто поворачиваясь к мужу. – Что же ты молчишь!

Мистер Уэсли ответил не сразу. Он медленно снял очки и, не глядя на жену, тщательно протёр их полой робы. И лишь вернув очки на нос, заговорил:
–
Молли, Думбльдор знает, что ситуация изменилась. Он сам признал, что теперь, когда Гарри будет жить при штабе, ему необходимо будет что-то рассказать. До известного предела, разумеется.
–
Да, но… это – одно дело, а разрешить задавать любые вопросы – совсем другое!
–
Лично я, – начал Люпин, отводя, наконец, взгляд от Сириуса. Миссис Уэсли с надеждой повернулась к нему, полагая, что нашла союзника, – думаю так. Пусть лучше Гарри узнает всё – не совсем всё, конечно, но общее положение дел – от нас, чем в искажённом виде от… других.