Впрочем, его мысли где-то витали и, к тому времени как Рон тоже собрался спать, Гарри почти ничего написал.

Наступила и миновала полночь, а Гарри всё читал и перечитывал абзац про цинготную траву и баранник горный, не понимая ни слова из прочитанного.

Растенья эти распаляют ум и воспламеняют душу, а оттого особо действенны в Замешательном и Задуряющем Зельях, рождающих горячечность и безрассудство…

Гермиона сказала, что Сириус стал безрассудным, из-за того, что безвылазно сидит дома…

…воспламеняют ум и душу, а оттого особо действенны…

Если бы в «Прорицательской» узнали, что Гарри способен улавливать чувства Вольдеморта, они сочли бы, что у него воспаление мозга…

…в Замешательном и Задуряющем Зельях…

… Замешательство… подходящее слово… Откуда он знает, что чувствует Вольдеморт? Из-за той самой связи между ними, происхождения которой Думбльдор никогда не мог толком объяснить?

…рождающих горячечность…

… как же хочется спать…

…горячечность…

…у камина тепло и уютно, дождь стучит в окна, Косолапсус мурлычет, огонь потрескивает…

Книга выскользнула из рук и с глухим стуком упала на коврик у камина. Голова Гарри склонилась набок…

Он опять шёл по коридору без окон, и его шаги гулко отдавались в тишине. Дверь в конце коридора становилась всё больше и больше; сердце быстро, возбуждённо билось… если только он сумееет её открыть… войти…

Он протянул руку… почти коснулся двери кончиками пальцев…
–
Гарри Поттер, сэр!

Сильно вздрогнув, Гарри проснулся. Свечи погасли, а совсем рядом что-то движется…
–
Хтозесь? – Гарри подскочил в кресле. Огонь в камине почти потух, в комнате было очень темно.
–
Добби принёс вашу сову, сэр! – проскрипел чей-то голос.
–
Добби? – невнятно переспросил Гарри, вглядываясь в темноту, туда, откуда послышался голос.

Действительно, у стола, где Гермиона оставила около полудюжины своих творений, стоял домовый эльф Добби. На его голове высилась пирамида из всех когда-либо связанных Гермионой шапочек, надетые одна на другую; они удлинили голову эльфа на два или даже три фута. Снизу торчали большие, заострённые уши. Сверху, мирно ухая, покачивалась вполне здоровая Хедвига.
–
Добби вызвался вернуть Гарри Поттеру его сову, – пропищал эльф. Его лицо светилось обожанием. – Профессор Грубль-Планк говорит, что сова здорова, сэр. – Он склонился в глубоком поклоне, клюнув вытертый коврик острым как карандаш носом. Хедвига возмущённо ухнула и перепорхнула на ручку кресла, где сидел Гарри.
–
Спасибо тебе, Добби! – поблагодарил Гарри, поглаживая Хедвигу по голове. Он усиленно заморгал – перед глазами всё ещё стояла запертая дверь, которую он видел во сне… Видение было настолько яркое... Гарри внимательнее посмотрел на Добби и заметил, что на нём надето несколько шарфиков и множество носков – ноги эльфа выглядели слишком большими для его тела.
–
Ты что, собираешь всё, что связала Гермиона?
–
О нет, сэр, – радостно ответил эльф. – Добби берёт вещи и для Винки, сэр.
–
Кстати, как поживает Винки? – поинтересовался Гарри.

Уши Добби немного поникли.
–
Винки по-прежнему много пьёт, Гарри Поттер, сэр, – уныло пробормотал он, глядя в пол круглыми, огромными как теннисные мячи, зелёными глазами. – И она никак не полюбит одежду. Другие эльфы тоже, сэр. Никто больше не хочет убираться в гриффиндорской башне, сэр, теперь, когда здесь повсюду носки и шапочки, это их обижает, сэр. Добби приходится убираться самому, сэр, но Добби не против, Добби всегда надеялся встретить Гарри Поттера, сэр, и сегодня его мечта сбылась! – Эльф опять склонился в глубоком поклоне. – Но Гарри Поттер отчего-то грустен, – продолжал Добби, выпрямляясь и робко поднимая глаза на Гарри. – Добби слышал, как он бормотал во сне. Гарри Поттеру снился плохой сон?
–
Ну, не то чтобы плохой, – Гарри зевнул и потёр глаза. – Видали и похуже.

Эльф внимательно посмотрел на Гарри громадными шарообразными глазами. Потом, повесив уши, серьёзно сказал:
–
Добби очень хотел бы помочь Гарри Поттеру, ведь Гарри Поттер освободил Добби, и Добби стал намного, намного счастливее.

Гарри улыбнулся.
–
Ты ничем не можешь мне помочь, Добби, но я очень благодарен тебе за предложение.

Он наклонился и взял в руки книгу о зельях. Придётся дописать сочинение завтра. Он захлопнул книгу, и в этот миг тусклый свет камина упал на тонкий, витой шрам – фразу, вытатуированную на руке, напоминание о наказании Кхембридж…
–
Погоди-ка, Добби… Я знаю, что ты мог бы для меня сделать, – медленно проговорил Гарри.

Эльф, просияв, обернулся.
–
Только скажите, что именно, Гарри Поттер, сэр!
–
Мне нужно найти место, где группа из двадцати восьми человек могла бы практиковаться в защите от сил зла и где их не мог бы найти никто из учителей. Особенно, – Гарри сильно сжал книгу в руке, и татуировка сверкнула перламутровым блеском, – профессор Кхембридж.