– Мы проводим испытания по очереди. Джордж пробовал хлопья-в-обморок, потом мы оба ели нугу-носом-кровь…
–
Мама подумала, что у нас была дуэль, - поведал Джордж.
–
Значит, вы не оставили идею открыть хохмазин? – пробурчал Гарри себе под нос, притворяясь, будто поправляет разбрызгиватель.
–
Нам пока не удалось найти помещение, - ответил Фред, ещё сильнее понизив голос. Миссис Уэсли остановилась, вытерла лоб шарфом и возобновила атаку. – Поэтому мы работаем через почтовый каталог. А на прошлой неделе дали объявление в «Прорицательской».
–
И всё это благодаря тебе, дружище, - сказал Джордж. – Не бойся… мама ни о чём не подозревает. Она больше не читает «Прорицательскую», из-за того, что они клевещут на тебя и Думбльдора.

Гарри улыбнулся. Было приятно вспомнить, как после Тремудрого Турнира он чуть ли не силой всучил близнецам свой приз в тысячу галлеонов, чтобы они могли осуществить свою мечту и открыть хохмазин, но ещё приятнее было знать, что миссис Уэсли об этом ничего неизвестно. В её представлении хохмазин никак не связывался с будущей карьерой её сыновей.

Демольфеезация штор заняла всю первую половину дня. Уже за полдень миссис Уэсли сняла наконец защитный шарф, рухнула в просевшее кресло и… тут же подскочила с криком отвращения, поскольку в кресле лежал мешок с дохлыми крысами. Шторы больше не гудели, а висели неподвижно, влажные от многочасового опрыскивания. На полу стояло набитое мольфейками ведро, а рядом – тазик с чёрными яйцами, которые нюхал Косолапсус и на которые бросали плотоядные взгляды близнецы.
–
Пожалуй, этим мы займёмся после ланча, - миссис Уэсли показала на пыльные шкафы со стеклянными дверцами, стоявшие по обе стороны от камина. Шкафы были полны самых странных вещей: там лежала коллекция ржавых кинжалов, какие-то когти, свёрнутая кольцами змеиная кожа, потускневшие от времени серебряные шкатулки с гравированными надписями на непонятных языках и, хуже всего, красивый хрустальный фиал с большим опалом в пробке, наполненный – Гарри практически не сомневался в этом – человеческой кровью.

Внизу снова раздался громкий звонок. Все посмотрели на миссис Уэсли.
–
Оставайтесь здесь, - решительно сказала та под завывания миссис Блэк и подхватила мешок с крысами. – Я принесу сэндвичи.

Она вышла из комнаты и аккуратно прикрыла за собой дверь. Все немедленно бросились к окну смотреть, кто стоит на пороге, и увидели нечёсаную рыжую макушку и шаткую пирамиду из котлов.
–
Мундугнус! – воскликнула Гермиона. – Зачем он приволок сюда котлы?
–
Наверно, ему нужно спрятать их в надёжном месте, - высказал предположение Гарри. – Разве не ими он занимался, когда должен был следить за мной? Не котлами?
–
Да, точно! – сказал Фред. Входная дверь открылась, Мундугнус с трудом поднял котлы и скрылся из виду. – Чёрт, маме это явно не понравится…

Они с Джорджем подошли к двери и встали около неё, внимательно прислушиваясь. Крики миссис Блэк прекратились.
–
Мундугнус разговаривает с Сириусом и Кинсли, - пробормотал Фред, морща лоб от напряжения. – Не слышу толком… как думаете, рискнуть с подслушами?
–
Наверно, стоит, - решился Джордж. – Я схожу наверх, принесу парочку…

Однако, тут же стало ясно, что подслуши не понадобятся. Все и так услышали, о чём именно благим матом вопит миссис Уэсли.
–
У НАС ЗДЕСЬ НЕ СКУПКА КРАДЕНОГО!
–
Обожаю, когда мамуля кричит на других, - с довольной улыбкой проговорил Фред и немного приоткрыл дверь, - такое приятное разнообразие.
–
…УДИВИТЕЛЬНАЯ БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ, КАК БУДТО НАМ БЕЗ ЭТОГО НЕЧЕМ ЗАНЯТЬСЯ, ТАСКАТЬ В ДОМ ВОРОВАННЫЕ КОТЛЫ…
–
Вот идиоты, дали ей раскочегариться, - Джордж покачал головой. – Её надо вовремя остановить, а то она так и будет весь день кричать. И вообще, она давно ждала повода как следует наподдать Мундугнусу, с тех самых пор, как он ушёл с дежурства… А вот и Сириусова мамочка проснулась…

Крик миссис Уэсли заглушили разноголосые стенания портретов.

Джордж хотел закрыть дверь, но, прежде чем он успел это сделать, в гостиную протиснулся домовый эльф, совершенно голый, если не считать засаленной набедренной повязки.

Он был невероятно стар и, казалось, кожа велика ему на несколько размеров. Как все домовые эльфы, он был лыс, но из огромных, как у летучей мыши, ушей росли большие пучки белых волос. Кроме того, его отличали водянистые, в кровавых прожилках глаза и мясистый, похожий на свиное рыло, нос.

Эльф не обращал никакого внимания ни на Гарри, ни на кого-либо другого и вёл себя так, как будто никого не видит. Пошатываясь из стороны в сторону, он зашаркал в дальний конец комнаты, безостановочно бормоча себе под нос хриплым, низким голосом, напоминающим кваканье лягушки-быка:
–
…воняет как сточная канава, бандит до мозга костей, только и она не лучше, жалкая предательница, загадила вместе со своими ублюдками дом моей дорогой хозяйки, бедная, бедная моя хозяйка, если бы она только знала, если бы знала, кого они понатащили в дом, что бы она сказала старому Шкверчку, о, позор, позор, мугродье, оборотни, воры, выродки, бедный, старый Шкверчок, что он мог поделать…
–
Привет, Шкверчок, - очень громко сказал Фред, громко хлопнув дверью.