В гостиной кто-то судорожно всхлипывал.
–
Кто здесь? – спросил Гарри.

Ответа не было, но всхлипывания не прекращались. Гарри, перепрыгивая через две ступеньки, взбежал на площадку, быстро пересёк её и открыл дверь.

К тёмной стене гостиной жалась согбенная женская фигура с волшебной палочкой в руке. Тело женщины сотрясалось от рыданий. На старом пыльном ковре, в пятне лунного света, раскинув в стороны руки и ноги, лежал Рон – мёртвый.

Из лёгких Гарри в один миг исчез весь воздух; ему показалось, что он проваливается сквозь пол, в голове стало ужасно, ужасно холодно… Рон умер? Нет, не может быть…

Но подождите, этого и правда не может быть – Рон внизу, на кухне…
–
Миссис Уэсли? – хрипло окликнул Гарри.
–
Р… р… ридикюлис! – всхлипнула миссис Уэсли, тыча трясущейся палочкой в тело Рона.

Хлоп.

Рон превратился в Билла, с распростёртыми, как орлиные крылья, руками, с открытыми, пустыми, мёртвыми глазами… Миссис Уэсли разрыдалась пуще прежнего.
–
Р… ридикюлис! – выдавила из себя она.

Хлоп.

Место Билла занял мистер Уэсли в съехавших набок очках, со струйкой крови, стекающей по щеке.
–
Нет! – застонала миссис Уэсли. – Нет… ридикюлис! Ридикюлис! РИДИКЮЛИС!

Хлоп. Мёртвые близнецы. Хлоп. Мёртвый Перси. Хлоп. Мёртвый Гарри…
–
Миссис Уэсли, выйдите скорее отсюда! – крикнул Гарри, глядя на свой собственный труп. – Надо позвать кого-нибудь другого…
–
Что здесь происходит?

В комнату вбежал Люпин, сразу вслед за ним Сириус, а чуть погодя, тяжелой поступью, вошёл Хмури. Люпин посмотрел сначала на миссис Уэсли, потом на труп Гарри и мгновенно всё понял. Вытащив палочку, он, очень твёрдо и отчётливо, проговорил:
–
Ридикюлис!

Тело Гарри исчезло. Над местом, где оно лежало, в воздухе повис молочно-серебристый шар. Люпин ещё раз взмахнул палочкой. Шар, пыхнув, испарился.
–
О!… о!… о! – судорожно всхлипнула миссис Уэсли и, закрыв лицо руками, разразилась истерическими рыданиями.
–
Молли, – растерянно сказал Люпин, направляясь к ней. – Молли, ну что ты…

В следующую секунду она уже плакала у него на плече.
–
Молли, это же вризрак, – утешал Люпин, похлопывая её по голове. – Глупый, нестрашный вризрак…
–
Я… я… я всё время вижу их м-м-мёртвыми, – простонала миссис Уэсли в его плечо. – В-в-всё-о-о в-время! И во сне тоже!…

Сириус смотрел на то место, где был вризрак. Хмури смотрел на Гарри, но тот избегал его взгляда. Его терзало подозрение, что волшебный глаз неотступно следил за ним с того момента, как он вышел из кухни.
–
Не… не… не говорите Артуру, – задыхаясь, попросила миссис Уэсли, в то же время отчаянно пытаясь утереть слёзы рукавом, – не… не… не хочу, чтобы он з-знал… какая я глупая…

Люпин протянул ей носовой платок, она высморкалась и дрожащим голосом пролепетала:
–
Гарри, мне так стыдно… Что ты теперь обо мне скажешь? Не смогла избавиться от простого вризрака…
–
Подумаешь, – отозвался Гарри, пытаясь улыбнуться.
–
Просто я так сильно… бес… бес…беспокоюсь, – с трудом выговорила миссис Уэсли, и из её глаз снова полились слёзы. – Половина се.. семьи в Ордене, б-будет чудом, если мы в-все уцелеем… А П-перси с на… с нами не разговаривает… Вдруг случится ч-ч-то-то ужасное, а мы так и не п-п-помиримся? А если убьют нас с Артуром? Кто тогда п-п-позаботится о Роне и Джинни?
–
Ну, хватит, Молли, – решительно оборвал её Люпин. – Не выдумывай. Сейчас всё не так, как тогда: Орден лучше подготовлен, нам дали фору, мы знаем, что затевает Вольде…

Миссис Уэсли тихо вскрикнула от испуга.
–
Молли, перестань, пора бы уже привыкнуть к его имени… Слушай, я, конечно, не могу тебе обещать, что никто не пострадает, этого никто не может обещать, но сейчас для нас всё складывается гораздо лучше, чем в прошлый раз. Ты тогда не была в Ордене и не знаешь. Тогда на каждого из нас приходилось двадцать Упивающихся Смертью, и они спокойно брали нас одного за другим…

Гарри опять вспомнилась фотография, счастливые лица родителей. Он постоянно чувствовал на себе пристальный взгляд Хмури.
–
А о Перси не печалься, – сказал Сириус. – Он одумается. Пройдёт немного времени, Вольдеморт обязательно себя проявит, и тогда всё министерство будет на коленях просить у нас прощения. Правда, лично я не уверен, что смогу их простить, – горько прибавил он.
–
Что же касается того, кто позаботится о Роне и Джинни, если вас с Артуром не станет, – чуть заметно улыбнулся Люпин, – то для чего, по-твоему, нужны все мы? Неужели ты думаешь, что мы дадим им умереть с голоду?

Миссис Уэсли слабо улыбнулась.
–
Я такая глупая, – снова пробормотала она, промокая глаза.

Но Гарри – минут через десять он уже закрывал за собой дверь спальни – никак не мог согласиться с этим её утверждением. Перед ним стояли радостные лица родителей со старой фотографии – лица людей, не подозревающих, что им, так же как и многим их друзьям, жить осталось совсем недолго.