– Пошёл я, пошёл!

И, с очередным громким хлопком, испарился.
–
И надеюсь, что Думбльдор тебя растерзает! – кровожадно крикнула ему вслед миссис Фигг. – Ну же, пошли, Гарри, чего ты дожидаешься!

Гарри решил не тратить силы на объяснение того, что он буквально не в состоянии двигаться под тяжестью Дудли, а лишь вскинул полуживого кузена повыше и, шатаясь, зашагал дальше.
–
Я провожу вас до двери, - сказала миссис Фигг, когда они свернули на Бирючиновую аллею. – На всякий случай… вдруг там ещё… о господи, это просто катастрофа… тебе пришлось бороться с ними самому… а Думбльдор велел, чтобы мы любой ценой не давали тебе колдовать… м-да… что толку плакать над пролитым зельем… Кота в мешке не утаишь…
–
Значит, - пропыхтел Гарри, - это Думбльдор… велел… за мной… следить?
–
А кто ж ещё, - сказала миссис Фигг. – Думаешь, после того, что случилось в июне, он бы позволил тебе разгуливать без присмотра? А я-то всегда считала тебя умным мальчиком!… Быстро иди в дом и сиди там, - добавила она, поскольку они уже подошли к дому № 4. – Думаю, с тобой скоро свяжутся.
–
А вы что будете делать? – поспешил спросить Гарри.
–
Скорее пойду домой, - ответила миссис Фигг и, содрогнувшись, оглядела тёмную улицу. – Буду ждать указаний. Спокойной ночи.
–
Подождите, не уходите! Я хотел спросить…

Но миссис Фигг уже семенила прочь, шлёпая тапочками и позвякивая авоськой.
–
Подождите! – ещё раз крикнул ей вслед Гарри. Ведь она общается с Думбльдором, у него к ней миллион вопросов… но не прошло и пары секунд, как миссис Фигг растворилась в ночи. Хмурясь, Гарри поправил руку Дудли у себя на плече и с трудом, очень медленно, двинулся по дорожке к дому.

В холле горел свет. Гарри сунул палочку за пояс, позвонил в звонок и скоро увидел приближающийся, на глазах вырастающий силуэт тёти Петунии, странно искажённый непрозрачным дверным стеклом.
–
Диддик! Слава богу, а то я уже начала всерьёз волнова… волнова… Дидди, что с тобой?!

Гарри, скосив глаза, посмотрел на Дудли и едва успел выскользнуть из-под его руки. Дудли, лицо которого приобрело бледно-зелёный оттенок, некоторое время качался на месте, а потом открыл рот, и его обильно вырвало на коврик.
–
ДИДДИ! Дидди, что с тобой случилось?! Вернон? ВЕРНОН!

Грузный дядя Вернон, чуть подскакивая при каждом шаге, выбежал из гостиной. Его моржовые усы развевались на ходу, как и всегда, когда он бывал чем-то взволнован. Он поспешил к тёте Петунии и помог ей перевести еле стоящего на ногах Дудли через порог, так, чтобы он не наступил в лужу рвоты.
–
Вернон, ему плохо!
–
В чём дело, сынок? Что случилось? Миссис Полукисс что-то не то подала к чаю?
–
Почему ты весь в грязи, деточка? Ты что, лежал на земле?
–
Подождите-ка… На тебя случайно не напали, а, сыночек?

Тётя Петуния страшно закричала.
–
Вернон, звони в полицию! Звони в полицию! Диддик, дорогой, поговори с мамочкой! Что они с тобой сделали?

В суматохе никто не обращал никакого внимания на Гарри – и это его полностью устраивало. Он сумел проскользнуть в дом до того, как дядя Вернон захлопнул дверь, и, пока троица Дурслеев шумно перемещалась через холл к кухне, тихонько направился к лестнице.
–
Кто это сделал, сынок? Назови имена. Будь уверен, мы их найдём.
–
Ш-ш-ш! Он хочет что-то сказать, Вернон! Что, Диддичка? Скажи маме!

Гарри уже ставил ногу на нижнюю ступеньку, когда Дудли сумел, наконец, выдавить из себя:
–
Это он.

Гарри замер с занесённой в воздух ногой и сжался в ожидании взрыва.
–
ТЫ! А НУ ИДИ СЮДА!

Со смешанным чувством страха и гнева, Гарри медленно отвёл ногу от ступеньки и повернулся, чтобы вслед за Дурслеями проследовать на кухню.

После кромешной тьмы улицы патологически чистая, сверкающая кухня показалась ему чем-то нереальным. Тётя Петуния усадила Дудли, по-прежнему зелёного и покрытого липким потом, на стул. Дядя Вернон стоял около сушки и сверлил Гарри свирепым взглядом маленьких прищуренных глазок.
–
Что ты сделал с моим сыном? – грозно прорычал он.
–
Ничего, - ответил Гарри, прекрасно, впрочем, понимая, что дядя ему не поверит.
–
Дидди, что он тебе сделал? – дрожащим голосом спросила тётя Петуния, губкой отчищая кожаную куртку сына. – Он что… он… ну, сам-знаешь-что, да, дорогой? Он доставал… свою штуку?

Дудли медленно, боязливо кивнул. Тётя Петуния издала протяжный вопль, а дядя Вернон затряс кулаками.
–
Ничего подобного! – закричал Гарри. – Я ему ничего не сделал, это не я, это…

В этот момент в окно бесшумно влетела сова. Чуть не задев дядю Вернона по макушке, она пересекла кухню и, открыв клюв, сбросила к ногам Гарри большой пергаментный конверт. Затем, мазнув кончиками крыльев по верху холодильника, сова красиво развернулась, вылетела в окно и скрылась над садом.
–
СОВЫ! – завопил дядя Вернон, и у него на виске сердито забилась жилка.