Луна окинула её уничижительным взглядом и, гневно раскачивая редисками, зашагала прочь. Теперь уже взвыли от хохота не только Парватти с Лавандой.
–
Она чуть ли не единственная, кто мне верит, обязательно было её обижать? – укорил Гарри Гермиону, когда они отправились на урок.
–
Гарри, я тебя умоляю! Ты можешь найти сторонников и получше! – воскликнула Гермиона. – Джинни рассказывала мне про неё. Похоже, она верит только в то, чему нет доказательств. Впрочем, чего и ждать, если её папа – редактор «Правдобора».

Гарри вспомнил жутких крылатых коней и заверения Луны, что она тоже их видит, и настроение у него сразу упало. Неужели она врала? К счастью, он не успел погрузиться в обдумывание этого вопроса, так как к нему подошёл Эрни Макмиллан.
–
Я хочу, чтобы ты знал, Поттер, – громким, далеко разносящимся голосом сказал Эрни, – на твоей стороне не одни только чокнутые. Я лично верю тебе на все сто. Вся моя семья твёрдо стоит на стороне Думбльдора, и я сам – тоже.
–
Спасибо большое, Эрни, – ответил Гарри. Он удивился, но в то же время был тронут до слёз. Пусть Эрни выразился высокопарно, но зато в ушах у него не висели редиски, и поддержка такого человека была для Гарри очень ценна. Речь Эрни заставила Лаванду Браун перестать улыбаться, а поворачиваясь к Рону с Гермионой, Гарри случайно заметил, что на лице Симуса застыло странное выражение, смущённое и вызывающее одновременно.

Ни у кого не вызвало удивления, что урок профессора Спаржеллы начался с лекции о важности экзаменов на С.О.В.У. Сколько же можно об этом говорить! У Гарри и так сосало под ложечкой всякий раз, когда он вспоминал о накопившихся домашних заданиях, и засосало лишь сильнее, когда в конце урока профессор Спаржелла тоже задала на дом письменную работу. Через полтора часа усталые гриффиндорцы, источая сильный запах драконьего навоза – любимого удобрения профессора Спаржеллы – тесной толпой отправились обратно в замок. Никто особо не разговаривал; день выдался долгий и трудный.

Гарри умирал от голода, а в пять часов ему предстояло идти к Кхембридж отбывать наказание, поэтому он решил не относить вещи в гриффиндорскую башню, а идти прямо на ужин, чтобы успеть хоть немного перекусить. Однако, не успел он дойти до дверей Большого зала, как за его спиной раздался громкий и сердитый голос:
–
Эй, Поттер!
–
Ну что ещё? – устало пробормотал Гарри, оборачиваясь к Ангелине Джонсон, гнев которой, казалось, только-только начинал закипать.
–
Я тебе скажу, что ещё, – выпалила она, тяжёлым шагом подходя к Гарри и больно тыча пальцем ему в грудь. – Как ты умудрился заработать наказание на пять часов в пятницу?
–
Что? – не понял Гарри. – А что?… Ах да! Испытания Охранников!
–
Скажите, пожалуйста, вспомнил! – рявкнула Ангелина. – Разве я тебе не говорила, что хочу, чтобы присутствовала вся команда? Чтобы новый человек устраивал всех? Разве не говорила, что специально заказала время на стадионе? А ты взял и решил не присутствовать!
–
Я решил не присутствовать?! – вскричал Гарри, задетый несправедливостью её слов. – Меня Кхембридж наказала! За правду о Сама-Знаешь-Ком!
–
Ну так пойди и добейся, чтобы на пятницу она тебя отпустила, – приказала Ангелина, – как ты это сделаешь, мне всё равно. Можешь сказать, что Сам-Знаешь-Кто – плод твоего больного воображения! Главное, чтобы в нужное время ты был на поле!

Она круто развернулась и в ярости удалилась.
–
Знаете что? – сказал Гарри Рону и Гермионе, когда они вошли в Большой зал. – Надо бы послать запрос в «Малолетстон Юнайтед» и узнать, не умер ли Древ во время последнего сезона. Потому что его дух явно вселился в Ангелину.
–
Ну и каковы, по-твоему, шансы, что тётка Кхембридж отпустит тебя на пятницу? – скептически спросил Рон. Они в это время уже уселись за гриффиндорский стол.
–
Меньше нуля, – мрачно изрёк Гарри, положил себе на тарелку телячьи котлеты и начал есть. – Но… попытка не пытка, правда? Я ей предложу отработать два дня вместо пятницы или… ну, я не знаю… что-нибудь ещё… – Он проглотил картошку, которая была у него во рту, и добавил: – Надеюсь, сегодня она не будет держать меня очень долго. Вы понимаете, сколько нам уже задали уроков? Надо написать целых три сочинения, выучить исчезальное заклятие для Макгонаголл, найти контр-заклятие для Флитвика, дорисовать лечурку и плюс ко всему начать идиотский дневник для Трелани!

Рон застонал и по непонятной причине посмотрел на потолок.
–
И к тому же, кажется, будет дождь.
–
Какое отношение это имеет к урокам? – удивлённо подняла брови Гермиона.
–
Никакого, – сразу же ответил Рон, и его уши покраснели.

В пять часов Гарри попрощался с друзьями и отправился на третий этаж в кабинет Кхембридж. Он постучал в дверь и услышал в ответ сладкое и певучее: «Войдите». Гарри робко вошёл и огляделся по сторонам.