–
Скучно, – пожаловался Сириус. – Жалко, что сейчас не полнолуние.
–
Тебе, может, и жалко, – сумрачно проговорил Люпин из-за книги. – Но у нас ещё превращения, и если тебе нечего делать, проверь меня. На… – и он протянул учебник.

Но Сириус фыркнул.
–
Видеть не могу эту белиберду, я её знаю наизусть.
–
А я знаю, что тебя позабавит, – тихо сказал Джеймс. – Смотри, кто здесь…

Сириус повернул голову. И замер, как гончий пёс, почуявший зайца.
–
Роскошно, – мягко прошептал он. – Соплеус.

Гарри повернул голову, чтобы узнать, куда смотрит Сириус.

Злей встал и убирал экзаменационные бумаги в рюкзак. Он вышел из тени и побрёл по траве. Сириус и Джеймс пружинисто встали на ноги.

Люпин и Червехвост остались сидеть: Люпин смотрел в книгу, но глаза его не двигались, а меж бровей пролегла чуть заметная складка; Червехвост с жадным ожиданием поглядывал то на Джеймса с Сириусом, то на Злея.
–
Как делишки, Соплеус? – громко спросил Джеймс.

Злей отреагировал с такой быстротой, словно ожидал нападения: бросил рюкзак, сунул руку во внутренний карман и почти уже достал волшебную палочку, когда Джеймс выкрикнул: «Экспеллиармус!»

Палочка Злея взлетела вверх футов на двенадцать и с лёгким стуком упала в траву за его спиной. Сириус издал лающий смешок.
–
Импедимента, – сказал он, направляя палочку на Злея, и тот был сбит с ног, когда бросился за собственной палочкой.

Все, кто был рядом, повернули головы, посмотреть, что происходит. Некоторые вскочили и подошли поближе. Кто-то смотрел испуганно, кто-то – забавляясь.

Злей, тяжело дыша, лежал на траве. Джеймс и Сириус, подняв палочки, надвигались на него; Джеймс через плечо посматривал на девочек у озера. Червехвост так и впивался в них глазами. Он встал и обошёл вокруг Люпина, чтобы лучше видеть происходящее.
–
Как экзамен, Соплюшка? – поинтересовался Джеймс.
–
Соплюшка так тыкался носом в пергамент, – злым голосом сказал Сириус, – что он, наверное, весь в сальных пятнах. Никто и прочитать ничего сможет.

Кое-кто из зрителей засмеялся; Злей явно не пользвался популярностью. Червехвост тоненько захихикал. Злей пытался встать, но проклятие ещё действовало; он был точно привязан невидимыми верёвками.
–
Подождите, – пыхтел он, с неприкрытой ненавистью глядя на Джеймса, – подождите!
–
Подождать чего? – невозмутимо осведомился Сириус. – Что ты с нами сделаешь? Вытрешь о нас сопли?

Злей разразился потоком бранных слов и заклинаний, но его палочка была далеко, и ничего не произошло.
–
Надо вымыть твой грязный рот, – холодно сказал Джеймс. – Скоблифай!

Изо рта Злея полезли розовые мыльные пузыри; на губах выступила пена, он давился, задыхался…
–
ОТСТАНЬТЕ ОТ НЕГО!

Джеймс и Сириус обернулись. Рука Джеймса немедленно взметнулась к волосам.

К ним подошла одна из девочек, сидевших у озера. У неё были густые, тёмно-рыжие волосы до плеч и поразительные зелёные миндалевидные глаза – глаза Гарри.

Мама.
–
Как жизнь, Эванс? – спросил Джеймс. Его голос неожиданно зазвучал глубже, приятнее, взрослее.
–
Оставьте его в покое, – повторила Лили. Она смотрела на Джеймса с глубокой неприязнью. – Что он вам сделал?
–
Ну, – протянул Джеймс, будто задумавшись, – нас не устраивает, скорее, самый факт его существования, если ты понимаешь, что я имею в виду…

Многие из стоявших рядом засмеялись, в том числе Сириус и Червехвост – но не Люпин, упорно не отрывавший глаз от книги, и не Лили.
–
Думаешь, это остроумно? – ледяным тоном бросила она. – Нет, Поттер. Ты обыкновенный наглый задира. Оставь его в покое.
–
Оставлю, если пойдёшь со мной на свидание, Эванс, – тут же ответил Джеймс. – Давай, соглашайся! Я тогда больше и палочки не направлю в сторону старичка Соплеуса.

Тем временем, помехова порча стала выветриваться, и Злей, за спиной Джеймса, плюясь мылом, дюйм за дюймом подползал к своей палочке.
–
Я бы не пошла, даже если бы выбор был только между тобой и гигантским кальмаром, – ответила Лили.
–
Вот невезуха, Рогалис, – равнодушно усмехнулся Сириус и повернулся к Злею. – ЭЙ!

Поздно; Злей направил палочку на Джеймса; вспыхнул свет, что-то полоснуло Джеймса по щеке; на робу брызнула кровь. Джеймс резко обернулся, вновь полыхнул свет, и через мгновение Злей повис в воздухе верх тормашками. Роба свесилась вниз, обнажив костлявые, бледные ноги и не очень чистые, сероватые трусы.

Многие в толпе ободряюще закричали; Сириус, Джеймс и Червехвост покатились со смеху.

Разъярённая Лили – впрочем, на её лице чуть заметно дрогнула улыбка – потребовала:
–
Отпусти его!
–
Пожалуйста, – Джеймс дёрнул палочкой вверх; Злей бесформенной кучей свалился наземь. Выпутавшись из робы, он вскочил, на ходу вздевая палочку, но Сириус сказал: «Петрификус Тоталус!», и Злей, прямой как доска, снова упал.