- И почему Блэку не пришло в голову спрятаться в
кабинете у Злея? Он мог бы прикончить его за нас!

На следующее утро Гарри проснулся очень рано, так рано, что было
ещё темно. Сначала он подумал, что его разбудили завывания бури. Потом
почувствовал на затылке дуновение холодного ветра и рывком сел в постели
- совсем рядом в воздухе плавал полтергейст Дрюзг и с силой дул ему в
ухо.

- Зачем ты это делаешь? - возмущённо спросил Гарри.

Дрюзг до предела округлил щёки, с силой дунул и задом улетел из
комнаты, гнусно хихикая.

Гарри похлопал ладонью, нашарил будильник и взглянул на циферблат.
Полчетвёртого. Проклиная Дрюзга, он повернулся на другой бок и
попробовал вновь погрузиться в сон, но теперь, когда он проснулся,
трудно было не обращать внимания на оглушительные раскаты грома, на
грохот, с которым порывы ветра ударяли в стены замка, на далёкий скрип
деревьев в Запретном лесу. Через несколько часов ему предстоит выйти на
квидишное поле и сражаться с противником во всём этом кошмаре.
Отчаявшись уснуть, мальчик встал, оделся, взял “Нимбус 2000” и тихонько
вышел из спальни.

Когда Гарри открывал дверь, что-то мохнатое проскользнуло мимо его
ног. Он нагнулся как раз вовремя, чтобы успеть схватиться за пушистый
хвост и вытащить Косолапсуса из спальни.

- А знаешь, мне кажется, Рон был прав относительно тебя, - с
подозрением обратился Гарри к коту. - В замке полно мышей, так иди и
охоться за ними. Давай, давай, - он подтолкнул кота ногой, принуждая его
hdrh вниз по винтовой лестнице. - Оставь Струпика в покое.

В общей гостиной грохот бури был слышен ещё сильнее. Однако, Гарри
и в голову не приходило, что игру могут отменить; квидишные матчи не
отменяли из-за подобной ерунды. И всё-таки, Гарри довольно сильно
тревожился. Древ как-то показал ему в коридоре Седрика Диггори; тот
учился в пятом классе и был гораздо крупнее Гарри. Обычно Ищейками
назначали лёгких и быстрых игроков, но в такую погоду дополнительный
вес, несомненно, даст Диггори ощутимое преимущество - меньше
вероятность, что его сдует с метлы.

Гарри провёл предрассветное время в кресле у камина, периодически
вставая, чтобы не дать Косолапсусу прошмыгнуть по лестнице в спальню
мальчиков. После томительного ожидания наконец настало время, когда, по
расчётам Гарри, уже должны были подать завтрак. Он одиноко направился к
отверстию за портретом.

- Остановись и прими бой, шелудивая деревенщина! - проорал Сэр
Кэдоган.

- Да заткнись ты, - зевнул Гарри.

Над большой тарелкой овсянки он немного оживился, а к тому времени,
когда приступил к бутерброду, подошли остальные члены команды.

- Тяжеленько нам придётся, - сказал Древ. Он ничего не ел.

- Перестань волноваться, Оливер, - постаралась утешить его Алисия,
- подумаешь, какой-то дождик.

Но это, к сожалению, был не просто “какой-то дождик”. Конечно,
популярность квидиша была такова, что вся школа всё равно собралась
смотреть матч, но от замка к полю школьникам пришлось бежать, пригнув
головы против ураганного ветра, вцепившись в зонтики, то и дело
улетавшие у кого-нибудь из рук. Входя в раздевалку, Гарри увидел, что
Малфой, Краббе и Гойл смеются и показывают на него пальцами. Сами они
шли на стадион под широченным зонтом.

Гриффиндорская команда переоделась в малиновые робы и стала ждать,
когда Древ произнесёт свою обычную ободряющую речь. Но так и не
дождалась. Древ несколько раз пробовал заговорить, издавал какие-то
странные булькающие звуки, потом безнадёжно махнул рукой и жестом велел
игрокам следовать за собой.

Ветер был такой сильный, что ребят по дороге к стадиону сносило
вбок. Если с трибун и доносились приветственные крики, их не было слышно
за всё новыми и новыми раскатами грома. Дождь залеплял Гаррины очки.
Каким, спрашивается, образом он разглядит Проныру во всём этом буйстве
стихий?

Хуффльпуффцы, в канареечной форме, приближались с другой стороны
поля. Капитаны подошли друг к другу и обменялись рукопожатиями; Диггори
улыбнулся Древу, но у Древа к этому времени окончательно свело челюсти,
поэтому он едва кивнул. Гарри увидел, как на губах мадам Самогони
формируются слова: “Седлайте мётлы”. Он вытянул правую ногу из
разлезшейся глины - чавк - и перебросил её через древко. Мадам Самогони
поднесла свисток к губам и с силой дунула. Свисток прозвучал
пронзительно и донёсся будто издалека.