Адъютант подивился
этому, но промолчал.

Генерала пытались убить уже не раз, он знал, кто стоит за неудачным
покушением - Эт Каласс. Эта мысль приводила его в ярость. Горрук отошел к
дисплею, показывающему расположение войск в данный момент: на всех фронтах
перевес, поступило даже сообщение, что Эт Барблус готовится к отступлению с
равнин за массивом Рууе. Вполне возможно, случится и такое: войска Горрука
без боев достигнут центральных областей. А потом кто их остановит?

В командный центр вбежал курьер и передал пакет адъютанту Горрука. Тот
спешно пробежал депешу глазами и подошел к генералу, на его лице отразился
ужас. Курьер поспешно ретировался.

- Генерал, только что получены вполне надежные данные о том, что
противник заминировал дамбы, - дрожащим голосом доложил он и отступил на
шаг.

Хоботок носа Горрука дернулся: \"Невероятно! Взорвать дамбы!
Непостижимо! Невозможно! Генералы Юга не могли решиться на такое, это не по
правилам\". Правила? Только тут до него дошло - война не знает правил. Разве
сам он руководствовался ими? Да, нужно признать - противник ответил
гениальным ходом. Горрук почувствовал, что его уважение к старику Эт
Барблусу значительно возросло. Его, Горрука, перехитрили.
* * *
Первые взрывы потрясли верхнюю долину, в образовавшиеся бреши хлынули
потоки воды; следом рванули мастерски заложенные заряды второй плотины,
соседствовавшей с верхней дамбой, - вековые, поросшие мхом сооружения не
выдержали, и многотонная ревущая масса воды двух резервуаров устремилась
вниз, к третьему препятствию. Здесь тоже загремели взрывы. Последняя
плотина, самая большая, но и самая древняя из всех, оказалась сокрушенной в
считанные секунды. Результат превзошел все ожидания: грохот воды заглушил
крики и стоны, даже сами взрывы; с мощью, не уступающей силе ядерной бомбы,
поток сметал абсолютно все: солдат, броневики, танки, строения, деревья,
стада домашних животных - все это оказалось не более чем щепками, игрушками
разбушевавшейся стихии. Эт Барблус наблюдал величественное зрелище с
безопасного моста. Враг остановлен, может быть, даже сметен, но какой ценой!
Он уничтожил долину, источник богатства его страны, дамбы, гордость многих
поколений южан, своих солдат, отчаянно сражавшихся с неприятелем. Маршал
замер от горя и печали. Для него время остановилось - трагедия случившегося
останется с ним до конца. Война - мерзость.

Передовые батальоны Северной армии бросились назад, породив цепную
реакцию паники. Взрывы, донесшиеся со стороны плотин, усилили ее, доведя до
состояния полного неповиновения. Охваченные ужасом части, молниеносно
превратившиеся в обезумевшие толпы, уже не поддавались управлению. Кричали
птицы, ошалело носясь в воздухе. Гигантская волна ворвалась в долину,
раскатилась по ней и, слегка сбавив скорость, устремилась к узкой горловине;
другая, звуковая, мчалась впереди, как вестница грядущего потопа, поднимая
тучи желто-серой пыли.

Обреченные солдаты бросали оружие и беспомощно карабкались вверх по
крутым скалам, цепляясь друг за друга, но ничто уже не могло спасти их -
поток настигал и уносил с собой всех, мертвых и еще живых, офицеров и
солдат, знатных и простых, объединенных одной судьбой, одной могилой.

Когда, наконец, грохочущие воды достигли реки Пенк и влились в ее
берега, мирная зеленая долина оказалась полностью преображенной.